Kate Dorn
Из серии «Трансформация». © Евгений Медведев-Ма
У меня нет технического арсенала, нет подготовки. И нет желания серьезно относиться к фотографии как таковой. Для меня съемка — это простая возможность выразить то, чего я хочу. Рисую я отвратительно, но даже если бы я умел отлично рисовать, техника и здесь не занимала бы меня. Мне нравится, что фотография обладает свойством конкретики, если можно так выразиться, то есть ничего не выдумано, как в живописи современного характера.
Фотографией и живописью я увлекся в Америке в 1995–1996 годах. Фотографию выбрал потому — и я неоднократно в этом признавался, — что это просто-напросто был легкий способ знакомства с девушками, они все соглашались позировать «фотографу» в парке, «где красиво». Около месяца нормальных снимков у меня не получалось, и я еле-еле скрывал это от красавиц, а однажды, пытаясь вынуть пленку, чуть не сломал фотоаппарат. После этой неудачи я год побаивался брать в руки технику, но потом отошел и даже какое-то время занимался в фотошколах. Я мало внимания уделял печати, меня интересовал сам процесс съемки: года два я снимал практически каждый день — и зимой в мороз, и летом в жару.
Я всегда рисую и в голове, и на листе эскиз того, что хочу снять. И, как правило, результат не выходит за рамки задуманного. Минимализм и лаконичность всегда доставляют мне радость. Люблю Тимура Новикова в этом плане. Мне не хочется загружать пространство мелкими и ненужными деталями, если без этого можно обойтись. Чаще всего я работаю с формой квадрата, а квадрат предпочитает как покой, так и хаос, поэтому их нужно очень тонко сочетать. Главное — это продуманные линии. Свет, фон — все это обычно решается на месте. Со студийным освещением я практически не работаю — просто одна лампа или дневной свет. Для меня крайне важен контакт с людьми. Я считаю, что для любого творчества совершенно необходимо общение, рефлексия и опыт. Моделей нахожу в интернет-сообществах, на улицах, в метро, кафе — в общем, везде… иногда мимо не могу пройти, не познакомившись.
Из серии «Трансформация». © Евгений Медведев-Ма
В принципе со всеми сериями по-разному. «Трансформации», например, связаны с моей жизнью, перерождением, пониманием через символическую боль. Мне тогда сложно было. Получилось две части: одна — я в разбитых автомобилях, вторая — я как часть интерьера. Как будто я одновременно существую и нет — такой депрессивный и прекрасный дзен.
Из серии «Трансформация». © Евгений Медведев-Ма
Из серии «Символ». © Евгений Медведев-Ма
Обычно для меня важна как идея, так и визуальная эстетика. Когда я делал серию для Музея Церетели «Я лучший», там, конечно, была только идея, эстетика отсутствовала — просто на каждой карточке стоял один и тот же парень и жестами глухонемых показывал, что он лучший.
Из серии «Я лучший». © Евгений Медведев-Ма
Из серии «Рингроуд». © Евгений Медведев-Ма
Что касается пупсов и прочих игрушек. Как я к ним пришел? Да это они ко мне пришли в детстве, я их тогда шил и даже участвовал в какой-то выставке работ юных авторов. Мне кажется, что все мои интерпретации игрушек на данный момент тянутся именно оттуда. Начал я с маленьких кукол и спящего пупса, эту серию я давно выставлял в Музее сновидений З. Фрейда. Потом пошли и другие игрушки, в итоге я собрал большую коллекцию. На самом деле у меня нет прямых ассоциаций игрушек с детством, скорее со смертью. Мертвые пупсы для меня существуют как модель детей-людей. Мне, конечно, уже говорили, что я извращенец, но я с этим не согласен. Я думаю, все, что кажется не очень здоровой темой, тоже имеет место быть и, вполне вероятно, связано с какой-то детской травмой. Вот я и делаю такие вещи — мертвого себя и все вокруг, но мертвенно прекрасного, жизненного и радостного. Очень мне наш мир жалко — такой классный, но такой несчастный.
Источник: prophotos.ru
